Директор представительства Международного Эриксоновского Университета коучинга в СНГ, старший тренер учебной программы «Наука и искусство трансформационного коучинга», создатель и ведущая множества тренингов для бизнеса, талантливый коуч – это совсем не полный список профессиональных достижений Анны Лебедевой.
Бизнес-тренер с 18-летним стажем, автор 2х модульной программы "Тренинг для тренеров с элементами коучинга: БЫТЬ ВКЛАДОМ В ЛЮДЕЙ
Каждый студент МЭУК имеет возможность соприкоснуться с энергией и заразительным энтузиазмом Анны в личном общении, а в этом интервью мы расскажем о долгом пути, который нужно было пройти навстречу делу жизни.
![annaint2.jpg annaint2.jpg](/upload/medialibrary/e98/e98f124908bcba58f03940070adf213f.jpg)
В первую очередь - балериной. Меня всегда восхищало их изящество, гармония танца с великолепной музыкой. К сожалению, с балетной студией у меня не сложилось, меня оттуда направили на народные танцы. Потом, когда я столкнулась с учителями – то сразу захотелось стать педагогом. Причем, с такой мотивацией: «Когда я буду преподавать, я не буду делать так, как они делают, я буду совсем другой».
У меня всегда было стремление выйти на сцену, к зрителю. С танцем в том виде, в котором хотелось, это не получилось, сольный вокал тоже сменился хоровым пением, но я получила такую возможность в школьных спектаклях, в которых очень активно участвовала.
Несмотря на то, что обстоятельства не позволяли Вам солировать на сцене в детстве, во взрослом возрасте Вы все же получили эту возможность – на тренингах.
Да, наконец-то (смеется). Я, кстати, замечаю, что у многих тренеров, которые добились в своей профессии успеха, в «анамнезе» обычно многократные попытки выйти на сцену в том или ином качестве.
Именно на тренерской точке мне, наконец, стало свободно – никто тебя не уводит за кулисы, ты можешь общаться с публикой в полном контакте.
Прежде чем прийти на тренерскую точку, у Вас была точка преподавательская – то, о чем Вы мечтали. Расскажите, как Вы меняли статус преподавателя на тренера?
Я училась в педагогическом ВУЗе и уже с третьего курса преподавала английский язык студентам, у которых английский был либо вторым языком, либо дополнительной дисциплиной. Я пробовала работать и с дошкольниками, и со школьниками, но больше всего мне нравилось преподавать взрослым, студентам. Если бы не грянул кризис 1998 года, то, возможно, я бы задержалась в ВУЗе. Но на зарплату преподавателя в то время жить было совершенно невозможно, поэтому я ушла в корпоративный формат – переводчиком в компанию Dirol. Я все ждала, когда смогу вернуться к своим любимым студентам, но тут в компании появилась необходимость в разработке первых тренингов, про мое педагогическое образование вспомнили и предложили этим заняться.
Я из тех редких людей, которые всю жизнь работают по той специальности, на которую учились. И второе свое образование – бизнес – я уже «окупила». Всегда относилась к образованию практично: мне нравится учиться тому, что можно применить уже завтра.
![annaint4.jpg annaint4.jpg](/upload/medialibrary/874/87451785448a3521a2ec15ecfa478745.jpg)
Вы помните свое ощущение от первого тренинга?
Очень хорошо (смеется). Это было ужасно! Тренинговый формат очень отличается от преподавания. Первый тренинг, который я должна была вести, был на выезде, в Дании, и предназначался для работающих тренеров. От страха его проводить я, на всякий случай, заболела воспалением легких. Так как тренера не было, то мероприятие отменили и вернулись к нему через три месяца, когда я пришла в себя и уже легче к этому относилась.
Опыт пребывания на сцене не помогал Вам в ведении тренингов?
Я не считаю, что у меня был сколь-либо значимый сценический опыт, который мог тогда помочь. Среди тренеров есть люди известные, уже до этого преуспевшие в какой-то сфере. Я же преуспела только в том, что стучала в одну точку: мне хотелось выйти перед людьми, и я искала любой способ, которым это можно было сделать.
Я помню свой первый прорыв в работе тренером, тогда я уже училась у хороших педагогов. Был один тренер, мужчина, работой которого я восхищалась. Я подготовила хороший дизайн тренинга, при хорошем раскладе у слушателей в конце работы должно было появиться определенное количество новых мыслей. Я оценивала структуру тренинга примерно на 4 балла, и если к этому уровню добавить тренера теряющегося или, наоборот, вовлекающего – конечный результат мог получиться разным.
Я представила, что этот тренинг – с моей структурой и раздаточными материалами – веду не я, а тот тренер. В процессе я будто наблюдала за собой со стороны: слушала голос, отслеживала стратегии, которые у меня появлялись. В конце тренинга слушатели стали приносить раздаточные материалы, чтобы я поставила на них автограф. Тогда я поняла, что, подключив полный контакт с аудиторией, и отодвинув в сторону стресс и желание себя постоянно оценивать, я могу прийти к хорошему результату, выйти за рамки своих возможностей.
Каждый конкретный коллектив проявляет свою зону роста уникальным образом. Как только ты попадаешь в пространство их ближайшего развития и прорабатываешь разрыв между тем, куда они стремятся и на каком уровне компетенций находятся сейчас – ты можешь запустить очень важный трансформационный процесс изменений, «засеять поляну идеями». Когда тренер уходит, эти идеи должны раскрыться в рабочем процессе.
Существует кривая обучения и все преподаватели знают, что через какое-то время ученик помнит только 17% того материала, который ему дали на занятии. Это мне и понравилось потом в коучинге: он дает возможности качественно улучшить тот материал, который «впитается» в результате работы.
![annaint6.jpg annaint6.jpg](/upload/medialibrary/2b7/2b7530f921c1d27a218605293d143146.jpg)
Как Вы познакомились с Мэрилин Аткинсон?
Мне в руки попал раздаточный материал одного тренинга. Я была очень вдохновлена качеством мыслей, которые там обнаружила, они резонировали с тем, чем я занималась. Я долго не могла попасть к ней в учебную группу по коучингу, но, когда там оказалась, поняла, что та тема, которую я долгие годы прорабатываю, собираю по крупицам – у нее уложена в четко простроенную систему. Я сама планировала создать модульную программу обучения, был почти готов первоначальный дизайн, но Мэрилин уже провела ту колоссальную работу, которая мне еще только предстояла. Я была в восторге от такого совпадения и поняла, что хочу работать вместе. Через несколько лет эта работа привела к созданию подразделения Международного Эриксоновского университета коучинга в СНГ.
Вы похожи на человека, которому важно быть творцом проекта, в котором он участвует. Не было разочарования от того, что уже есть специалист, десятилетия занимающийся тем, что было Вашей профессиональной страстью?
Нет. Я очень благодарна Мэрилин за то, что она сэкономила мне годы жизни. Я спокойно беру идеи, разработанные другими, ведь обязательно есть что-то, что я к ним добавлю. Тренеру всегда есть что сказать (улыбается).
Вы легко перешли из статуса ученика в статус партнера?
Если ты видишь, что это место твое по праву – зачем ждать? Для начала я предложила свои услуги переводчика на занятиях, потом спросила, чем еще я могу быть полезна для курса.
Конечно, все произошло не сразу. Больше года после этого обучения я работала в компании Dirol. Во время их слияния с Cadberry мы проводили много коучинговых сессий для персонала, чтобы помочь им адаптироваться к изменениям. Потом был «Вымпелком», где я по-прежнему готовила и проводила тренинги, но мои коллеги видели, что самый яркий огонь загорается у меня внутри именно в тему коучинга. Как и у всех людей, начинающих новое большое дело, у меня было много сомнений, страхов, но когда ты знаешь, что идешь правильной дорогой, легче иметь дело с препятствиями.
Ценности, которые лежат в основе коучинга – именно те, которые я все время искала, методом проб и ошибок, они всегда резонировали с моей личностью.
![annaint5.jpg annaint5.jpg](/upload/medialibrary/de9/de93e6fc36a72d18e8912ef568c8f663.jpg)
За годы работы Вы, скорее всего, прошли много часов своего личного коучинга. Как бы Вы продолжили фразу «как клиент я выбираю для себя коучинг, потому что...»?
Во-первых, потому что это про созидание. Про то, что я хочу, и как я могу туда прийти. У меня было 2 особенно сильных коуча, с которыми получались глубокие трансформационные сессии. Я приходила с локальным запросом, и в процессе мы выходили на тот уровень, где нужно было для себя понять – чего я в принципе хочу от жизни?
Во-вторых, коучинг – это работа без насилия. Для меня очень важны те сферы, в которые я хочу вложить силы и время и я не люблю те техники, которые слишком фокусируют на ограничениях – моих или окружающей среды. Я общалась с консультантами, которые много говорили о том, что меня может ожидать там, куда я стремлюсь, и что это не для меня и не надо в это вкладываться. Подобный фокус внимания я воспринимала как насилие над моей мечтой. Коучинг же работает с ресурсом, с той энергией, которая стимулирует двигаться к цели.
В практике бизнеса значительное внимание уделяется теме эффективности – считается, что каждый успешный человек должен бороться за ее повышение. Как Вы относитесь к такой позиции?
Не уверена, что кому-то реально нужна 100% эффективность. Есть принцип Парето, который многим известен: 20% действий дадут 80% результата. Мне кажется, гораздо важнее искать те действия, которые приведут Вас к самому важному в жизни, нежели гнаться за эфемерной эффективностью.
Не думаю, что на своих коуч-сессиях я работаю с супер-эффективностью клиента. Скорее, мы работаем с балансом. Причем так, чтобы, когда мы попрощаемся, его жизнь оставалась сбалансированной и счастливой еще много лет. Может, он больше никогда не обратится к помощи коуча, потому что все главные вопросы решил раз и навсегда, а с остальным способен справиться сам.
![annaint6.jpg annaint6.jpg](/upload/medialibrary/505/505584ca72df9d7d72700ede2f475485.jpg)
У специалистов, погруженных в свою деятельность, часто наблюдаются признаки «профессиональной деформации». Вы за собой замечали подобное?
Да. Это особенно проявляется в теме принятия решений. Когда ты коуч, то ответственность за принятие решения и движение вперед на клиенте, ты его только сопровождаешь, а в жизни, зачастую, нужно принять конкретное решение – как руководителю, члену семьи и тд. Можно озвучить свое решение, не вовлекая никого в обсуждение, и пойти дальше. А я бываю слишком демократична (улыбается).
Напоследок задам Вам вопрос, который рекрутеры часто задают на собеседованиях: где Вы видите себя через 5 лет?
Несмотря на мою потребность в изменениях, я, пожалуй, хотела бы видеть себя примерно там же, где и сейчас. Руководить компанией, вести коучинговые сессии, преподавать. Еще бы я добавила то, что сейчас со мной случается редко – спонтанные путешествия с погружением в новую страну, с познанием себя. Сейчас это нужно тщательно планировать, согласовывать с множеством людей.
Мне бы очень хотелось, чтобы через 5 лет наши выпускники и студенты были посланниками коучинга в те сферы, куда он еще не заходил или делал это очень робко. В бизнесе и вопросах личностного роста коучинг уже хорошо прижился, но есть колоссальный простор для роста. Надеюсь, те зерна, которые мы сейчас сеем, вскоре прорастут и окрепнут через профессионалов, которых мы обучаем в Международном Эриксоновском Университете коучинга.
Беседовала Вероника Заец